Everberta „Eva” Lewandowski
Эверберта „Ева” Левандовски

evangelion — asuka langley

«ещё глоток и мы горим. на раз, два, три»
Когда в детстве ровесницы Евы играли в куклы и красились маминой косметикой, она крутила в руках нож-бабочку, подаренную отцом на день рождения. Нет, он вовсе не мечтал о сыне, как это часто бывает в семье полицейских; он только хотел, чтобы его маленькая принцесса всегда могла постоять за себя. И она может.

Когда в шесть лет её мать вдруг заявила, что больше не собирается прозябать в этой дыре до конца своей жизни, Ева усвоила одно очень важное правило: рано или поздно уходят все. По крайней мере, так говорил ей отец. Ещё он говорил, что его уже_бывшая жена — польская шлюха, подохшая в канаве своего родного города от передоза алкоголя в крови, и в этом Ева была с ним согласна. Она отчётливо помнит картины из прошлого, когда мать появлялась на пороге дома с какими-то незнакомыми мужиками (каждый раз новыми) и тут же утаскивала их по уже привычной траектории в спальню, оставляя за собой дорожку из разбросанной одежды. Это повторялось снова, и снова, и снова, и вызывало у маленькой Евы обиду, смешанную с гневом и непониманием. Матери было откровенно похуй на своего ребёнка — естественно, ведь она родила дочь в восемнадцать лет, — а потому всё воспитание легло на плечи её мужа, который, в отличии от своей благоверной, оказался куда более ответственным и зрелым родителем. Более того, мать не раз швыряла в Еву какие-то тяжёлые предметы или её саму в стену или на пол, крича что-то вроде «ты мне всю жизнь испоганила, дрянь! я тебя ненавижу!», но каждый раз отец появлялся вовремя и успевал предотвратить то, за что потом сам же мог отмудохать свою жену. И всё же один раз он не успел. Ни он, ни сама Ева точно так и не поняли, что тогда случилось, но девочку срочно доставили в больницу с травмой глаза. Операция, длительное восстановление и прозвище «циклоп» от одноклассников. Девочка чудом не лишилась зрения, отделавшись лишь частичной его потерей; врачи называли это чудом, Ева считала, что чудом был её отец. Кажется, после этого Эдгар впервые поднял руку на жену, пообещав, что если та ещё хоть раз тронет его драгоценное сокровище — будет собирать себя по частям. Благо беспокоиться об этом ей больше не пришлось: развод последовал незамедлительно, так что вскоре она получила столь желанную свободу и укатилась в неизвестном направлении спиваться дальше, оставив бывшего мужа наедине с Евой.

Тогда же она усвоила ещё одно правило: если хочешь выжить в этом сраном мире, нужно быть сильнее. Этому её научили одноклассники, которые теперь не упускали возможности постебать девочку, ставшую с того дня пиратом, и от которой даже собственная мать сбежала. Ева злилась. Очень злилась. Настолько, что в один прекрасный момент разбила однокласснику нос. Крови было столько, что классная руководительница едва не потеряла сознание, побелев за считанные секунды. Её, конечно, потом вызвали к директору, но Ева знала — она всё сделала правильно. Разумеется, дома она получила выговор от отца, но, поскольку мужиком он был не глупым, Эдгар придумал хороший выход из этой ситуации: дал Еве возможность выплёскивать все свои эмоции законным образом.

В тринадцать она уже собирала и разбирала пистолет за сорок секунд и знала как можно за раз сломать несколько рёбер человеку. Над ней больше не смеялись, её больше не называли одноглазым джо и рыжей ведьмой, ведь никто не хотел месяц пролежать в больнице в бинтах. Правда, теперь её стали называть ебанутой и психопаткой, но Ева лишь ехидно улыбалась, показывая средний палец, и говорила: «сядь-ка на это», после чего колотила грушу в спортивном зале, чтобы не колотить лица одноклассников до состояния кровавой каши. Конечно, не всегда всё проходит столь гладко — Еве палец в рот не клади, а то откусит всю руку по локоть и не подавится. Впрочем, она и сама знала, что у неё имеются кое-как проблемы с психикой, так что в итоге ей пришлось посещать психолога и пить прописанные им лекарства, которые якобы помогают справляться с эмоциями, хотя по Еве этого и не скажешь. По совету врача она также вступила в клуб чирлидинга, мол, занятие спортом поможет ей направить свою энергию в нужное русло, да и заодно поддерживать пластику тела. Отчасти это оказалось так, но старая добрая груша никогда не выйдет из моды, да и метательные ножи не пылятся в ящике дольше недели. Хотя, какая хуй разница где и как давать выход своей агрессии, если это помогает избежать случайных жертв, попавших под горячую руку?

Относительно недавно она, например, всё же не сдержалась и выбила одному парню зубы, заодно сломав челюсть и палец руки за то, что тот кидался камнями в щенка на улице; но ведь так этому уёбку и надо, верно? Животное Ева тут же забрала себе и выходила, а отец кое-как отмазал дочь, взяв с неё слово, что подобного больше не повториться, и согласился оставить собаку при условии, что его воспитание целиком и полностью ляжет на дочь. Уж чего-чего, а проблем с ответственностью у неё никогда не было, так что с этим она легко справилась.

Пожалуй, её жизнь вполне себе можно назвать счастливой с определённого момента (или хотя бы нормальной), но где-то год назад, когда Ева нашла себе работу, отец нашёл себе новую пассию, да ещё с сыном, и они оба пиздец как не нравятся Еве, из-за чего дома снова вспыхивают конфликты, в ходе которых либо бьётся посуда, либо Ева просто убегает хуй пойми куда, лишь бы подальше от них. Подростковый максимализм никто не отменял.

Планы на игру: какие-то есть. с самого начала у меня была какая-то тактика и я её придерживался (c) (нет)